Камасутра
Если вы думаете, что я не люблю всякие авралы, то вы как раз угадали. Носишься с ведром и шваброй как драный веник, а тебя ещё подгоняют. А то бывало, проведут платочком белоснежным по какой-нибудь складке местности, скривят ротовую полость: «Фуу, да вы спали тут всю приборку», и не медали тебе во всю грудь, ни всеобщей народной благодарности. Шла середина 80-х, очередной период «закручивания гаек» в Старейшем, Мудрейшем…
Ничто не может так отравить жизнь бедных курсантов, как приход в роту начальника училища (далее начуч). Нет, правда. Можно сутки напролёт циклевать, мыть и чистить, а кара всё равно неминуема… Как ни готовься. В сущности, даже лучше когда приход внезапен, меньше мучаться…
Заместитель командира роты (далее ЗКР) узнал о приходе начуча за какое-то мгновение до времени Ч… Он ещё успел ворваться в помещение, до полуобморочного состояния напугать дежурного по роте и дневальных своими выпученными глазами и широко распахнутым ртом. Они, конечно, ринулись хаотично метаться по кубрикам, пытаясь что-то устранить… И тут появился ОН.
– СМИРННААА! Товарищ…
Ритуалы приветствия соблюдены. Все пожирают глазами высокое командование и тихонько притоптывают от возбуждения.
– Так-так… нутес-нутес… кто вы у нас будете? – начуч покровительственно смотрит сверху вниз на маленького ЗКРа.
– З..з…зыы… – переклинило главного корабельного старшину.
– Ну-ну, что вы так испугались? – начучу приятно, – Я ж не такой и страшный… если в роте порядок.
ЗКРу совсем плохо. Надо же, такое западло. Ведь поднимает свой зад на такие проверки от силы раз в год! И нате вам – в нашу роту.
– Ну, пойдёмте, посмотрим, чем живут курсанты.
Начуч вальяжно несёт своё грандиозное тело к кубрику, ЗКР пристраивается то справа, то слева, завывая сквозь зубы. В трёх метрах сзади обречённо топает дежурный по роте, так и не нашедший аргументированную причину смыться.
– Сейчас будут немножко ипать, – философски замечает им вслед дневальный.
– Так, а это что тут у нас нарядно висит?
– Огнешутитель! – ЗКРа продолжает клинить.
– Как вы сказали? А… Новенький какой… да вы ЗКР просто махол хахровый! – покровительственно шутит начуч.
– Какой махол? Ааа… да-да… хи-хи… хи-хи…
– Отставить! – прерывает истерику адмирал.
Походили. Потыкали носом в мелкие шероховатости. ЗКР даже немного ожил – не так всё плохо. И тут…
– Так! А это что у нас тут под койкой?! – начуч извлекает на свет "дипломат".
ЗКРу с дежурным по роте резко становиться нехорошо. Даже подташнивать начинает. Открывает. Засовывает руку и вытаскивает тяжёлый пакет с чем-то. Заглядывает.
Глаза нехорошо так округляются.
– Что это, я вас спрашиваю?! – металл в голосе.
– П-п-паликет па-па-пакеновый…
– Какой на хрен паликет? Меня интересует ЧТО в нём так сиротливо лежит?!
Вытряхивает на койку… Взору предстаёт живописный натюрморт – карты, презервативы, бутылка водки и какая-то распечатка.
– Вот же, бляди… – адмирал берёт в руки распечатку и начинает листать…
Через минуту поднимает взгляд на ЗКРа и свистящим шёпотом спрашивает:
– Вы что мне тут, суки, устроили?!
ЗКРу очень хочется встать на колени. Под нехорошим взглядом он даже чуть приседает.
– ЧЬЁ?! – адмирал трясёт распечаткой.
Втягивают головы в плечи. Начуч, подняв вверх палец, цитирует:
– …Мужчина, расположившись сзади на коленях, вводит… так, кто писатель?.. Ка-ма-су-тра… Камасутра какой-то! Немедленно выяснить, чьё это блядство! И ко мне этого мерзавца! Ко мне!
Мерзавца нашли быстро, выдернули прямо с занятий. Он шёл на заплетающихся ногах… Он вяло просил конвоирующих отпустить его… Жаловался на больное сердце…
– Хитрожопая вы сволочь, курсант! – зычно орал адмирал. – В то время, когда все трудолюбиво осваивают военно-морскую науку, вы дрочите на грязные рассказики! Хорошо устроились! Да?!
Под взглядом грозного начальника курсант добросовестно выделяет бусинки пота. Надо уже чего-то отвечать.
– Никак нет!
– Почему? – заботливо глядит адмирал, – У вас плохое здоровье? Может быть, вместо того, чтобы орать тут на вас, тревожа свои больные миндалины, я вам должен лечить половую железу?!!
– Никак нет! Я здоров!
– Ах, здоровы. Боже мой! Какая радость! Курсант здоров! Он полноценно дрочит, пьёт водку и раскладывает пасьянсы!
Надо что-то опять говорить, но выбор небогат…
– Никак нет!
– Что такое? Не умеете раскладывать пасьянсы? В очко играете? Запомните, курсант, с этого момента ваше очко у меня в прицеле, и я с него не слезу!
Курсант поедает глазами начальство, кажется, даже не дышит.
– Признавайтесь, негодяй – вы сами это написали?!
– Никак нет! Это ещё до меня… старый трактат… о любви…
– Оооо… трактат? Это меняет дело! Культуру значит, в массы несёте? – шипит адмирал.
Сзади судорожно вздыхает командир роты. Два года до пенсии…
– То есть мы теперь должны вам сказать огромное спасибо за половое просвещение?
– Никак нет!
– Ещё как нет! Мы и без ваших развратных инструкций хорошо справлялись! И детей у нас по земле бегает… табун! Я тут полистал на досуге… «Она на спине. Он на ней лицом к ногам, но также на спине (!) Она садится, и двигаясь к нему, вводит… ага. Сношение совершается – он на спине, она сидя и наоборот!» Я чуть с ума не сошёл, пытаясь это представить! Как такое можно сделать, я вас спрашиваю? Это же открытый перелом хрена!
Начуч возмущённо смотрит на курсанта и командира роты. Командир лихорадочно кивает головой, мол, да, полная провокация.
– Вас нельзя пускать в увольнение, – грустно сообщает адмирал, – а ну как вы примените что-нибудь из этого… это же психологическая, – поднимает палец вверх, – а может даже и физическая травма для наших ленинградских девушек! У меня самого дочь растёт! Я не могу подвергать её такому риску!
Командир опять кивает, мол, у меня сын, но уже тоже боюсь.
– А презервативы вам зачем? - продолжает допытываться. – Если курсант хорошо моет руки, презервативы ему не нужны! Вон отсюда! Командир, провести комсомольское собрание – исключить мерзавца из комсомола, и чтоб единогласно! И бромом его поите! Бромом!
Через некоторое время командир снова на докладе у начуча…
– Исключили?
– Исключили!
– Единогласно?
– Ммм… Никак нет!
Начуч прищуривается.
– Не единогласно, значит… Не одобрили массы… Может, нам ему ещё водки налить и вслух почитать?! Что за поколение мы растим… Ладно. Подойдите-ка сюда. Я тут ещё кое-что вычитал… Не понимаю… Надо обсудить.
Владимир Усатов. 2005
